ПРИГЛАШЕНИЕ

Алексей Саврасов. Последние дни

Последние месяцы жизни великого Алексея Саврасова, автора "Грачи прилетели", в воспоминаниях современника выглядели так:

Осенний день. Пасмурно. Грязь. По тротуару московской улицы идет рослый человек с большой седоватой бородой. На голове - широкополая шляпа, на плечах - истасканная разлетайка, одна нога в опорке, другая в калоше. Идет, пошатывается, сам с собою разговаривает...

Шаг за шагом добирается Саврасов до эстампного магазина. Входит.

- Мое почтение...

- Алексею Кондратьевичу! - отзывается приказчиц с явным неудовольствием. - Что скажете?

- Картинок принес.

- Не надобно-с. В запасе много.

- Гм...

Пауза. Саврасов хмурится.

- Послушайте... - угрюмо начинает он. - У меня на этот раз "Море".

- Плохи ваши моря, Алексей Кондратьевич!

- Ладно. Хорошо. Дайте мне, бога ради, рубль!

- Без хозяина не могу.

- Я "Море" оставлю.

- Без надобности-с.

- Ну, полтинник, что ли!

- Нету, Алексей Кондратьевич, нету-с.

- Господи! Хотя двугривенный одолжите!

- И двугривенного нет. Вот пристали, право!

- Умоляю - пятачок!

- Ах, какой вы, право! Ну, нате пятачок и не задерживайте, пожалуйста...

Автор биографии художника О. Добровольский писал: "Саврасов угасал в нищете. Он совсем плохо видел, ему грозила слепота. Он ослаб, не выходил уже на улицу, в свой Тишинский переулок. Чаще всего лежал на кровати, закрыв глаза, не то дремал, не то думал о чем-то. Его подбородок, покрытый редковатой, всклокоченной, седой бородой, был приподнят, темные веки закрыты, и казалось, что он уже умер. Но он был жив. И быть может, проходили, проплывали перед ним спокойно-торжественной чередой его картины, созданные за годы беспрестанного труда... Вспоминал он дочерей, свою молодость, учеников...

В начале осени 1897 года его отвезли во 2-ю городскую больницу на Калужской улице - больницу для бедных. Ее называли "чернорабочей". Там он и скончался 26 сентября на шестьдесят восьмом году жизни. Об этом сообщалось в свидетельстве о смерти, написанном на специальном бланке:

"Контора больницы уведомляет, что находившийся на излечении в больнице отставной надворный советник Алексей Кондратьевич Саврасов умер 26 числа сентября месяца с/г".

Этот документ был направлен в Совет Московского художественного общества. Так в училище живописи, ваяния и зодчества стало известно, что бывший младший преподаватель пейзажной живописи академик Саврасов покинул сей мир.

Хоронили его 29 сентября. Было пасмурно, шел мелкий дождь. Гроб поставили в маленькой церкви во дворе больницы. Там должно состояться отпевание. У входа в церковь собралась в ожидании панихиды небольшая кучка людей, явившихся проводить Саврасова. Несколько художников, группа учеников училища живописи, ваяния и зодчества и других художественных школ. Пришел я старик Плаксин, бывший сторож пейзажной мастерской, а теперь швейцар училища. Люди оживленно разговаривали. Говорили о Саврасове, его болезни и смерти, но больше о том, что не имело отношения к печальному событию, - о плохой погоде, о картинах и выставках.

После заупокойной литургии фоб вынесли из церкви и поставили на катафалк. Пара вороных лошадей в мокрых попонах, с темными траурными султанами, медленно тронулась в путь, зацокав по булыжнику. Ритуал был соблюден. Хоронили ведь все-таки академика и надворного советника...

Выехав из ворот больницы, свернули налево, по Калужской улице, а потом уже двинулись по Большой Садовой, через мост, до Кудринской площади, и оттуда к Ваганьковскому кладбищу. Путь был неблизок.

В ту пору все уже возвратились в город с летних дач. Начинался сезон осенних удовольствий и развлечений.

В театре Омона шла опера Лекока "Чайный цветок", Был открыт ресторан "Срельна" и зимний сад. На скаковом ипподроме был проведен Большой аукцион чистокровных лошадей. В Петровском парке начал работать ресторан "Эльдорадо". Подписной ужин в Русском охотничьем клубе. Балет Нижинского. Грандиозный концертмонстр. В ресторане гостиницы "Континенталь" - полученные из-за границы тюрбо и устрицы. Отовсюду лезет реклама - курите папиросы "Фру-фру". Покупайте живых омаров. Французский хрусталь. Саксонский фарфор...

Смерть Саврасова в этой веселой трескучей суматохе городской жизни, как ни странно, не осталась незамеченной. Газеты поместили некрологи, где воздавалось должное художнику, который так обогатил своим творчеством русский пейзаж, внес в него столько нового. В училище живописи, ваяния и зодчества в день похорон были отменены занятия. А назавтра, 30 сентября, там состоится панихида, и перед ее началом произнесет речь директор училища князь А. Е. Львов. Он будет говорить о Саврасове как художнике и учителе, отметит его педагогические способности. Напомнит, что покойный академик вышел из того же "рассадника русского искусства", который дал немало художников, составляющих гордость России. Несколько напыщенные, но справедливые слова. Только сказаны они поздно. Слишком поздно.

А тем временем катафалк остановился у входа на Ваганьковское кладбище. Гроб понесли на руках и, не дойдя до расположенной за воротами церкви Вознесения с колоколенкой, свернули налево, на боковую аллею. Дождь все моросил. Земля была усыпана облетевшими с деревьев листьями. За малочисленном процессией брела желтая тощая собака.

Люди столпились у разверстой могилы, втаптывая в грязь опавшие листья кленов. Слышались гудки паровозов и свистки с железной дороги, проходившей неподалеку от кладбища. Два часа дня. Туман давно уже рассеялся, но небо беспросветно серо. Дождь не переставал.

Быстро вырос холмик мокрой земли. Установили приготовленный заранее простой деревянный крест".