Популярный фильм Дмитрия Астрахана «Все будет хорошо» снимали под Питером, в старом доме, большинство жителей которого были законченными алкоголиками. Присутствие съемочной группы волновало выпивох меньше всего — возлияния продолжались и днем, и ночью. И лишь единственный раз вечновеселая компания воздержалась от выпивки — в день, когда на съемки приехал исполнитель одной из главных ролей — Михаил Ульянов. Ради любимого артиста жители коммуналок скинулись и купили то, на что в другое время потратить деньги было для них равносильно просмотру балета «Щелкунчик», — огромный букет цветов. А затем подошли к режиссеру и спросили: «Нам бы это… ну, к Ульянову на секундочку. Можно, а?»
20 ноября 2002-го Михаилу Александровичу исполнилось 75 лет. Знакомая учительница рассказала мне, что десятиклассники одной из подмосковных школ свои сочинения на тему «Человек, которому я верю» посвятили Ульянову. А в Интернете какой-то молодой человек ведет виртуальный дневник, в котором рассказывает о девушках своей жизни. Так вот одну из своих подруг он охарактеризовал так: «Она не знает, кто такой Михаил Ульянов!»
ДРУГОГО такого артиста, которого бы знали и любили все без исключения, наверное, и не сыскать. Разве не так? Знают Ульянова, конечно же, благодаря кино. «Добровольцы», «Дом, в котором я живу», «Председатель» и «Простая история», «Тема», » Бег», «Братья Карамазовы», «Сочинение ко Дню Победы», «Самозванцы», «Ворошиловский стрелок», «Антикиллер»- для молодежи.
Говорим «Жуков» — подразумеваем…
НО если говорить честно, то для большинства из нас Ульянов — в первую очередь это Жуков. В общей сложности роль прославленного полководца он играл в течение двадцати пяти лет. Дошло до того, что сегодня лицо Ульянова считают более «жуковским», чем лицо самого маршала. А в одном из городов России, когда возникла идея поставить Жукову памятник, местный скульптор не придумал ничего лучшего, чем лепить военачальника с… Михаила Ульянова. Так и стоит теперь на центральной площади бронзовый Ульянов, у подножия которого выбито золотом: «Великому полководцу Георгию Жукову».
— Ни о чем подобном не слышал,— говорит Михаил Александрович. — Хотя уже привык к тому, что, приезжая за границу — в Аргентину или даже Китай — слышу: «О, Жуков приехал».
Кстати, как это ни покажется странным, личного знакомства между артистом и маршалом не было. Хотя на роль Жукова утвердил Ульянова… сам Жуков.
— Когда был готов сценарий, — рассказывает Михаил Александрович, — Георгий Константинович поинтересовался, кто будет играть его. «Артист Ульянов», — ответили полководцу. «А-а, Ульянов, знаю-знаю. Я не против», — согласился Жуков. Он ведь был большим театралом и действительно знал меня. А вот познакомиться нам так и не довелось. До сих пор очень жалею, что не воспользовался естественным правом актера, который играет живущего героя, на знакомство с ним. Когда начинали снимать «Освобождение», Жуков был очень болен. Потом из-за потока дел я откладывал встречу с ним, да и, честно говоря, боялся его беспокоить. Я так горько сожалею, что жил рядом с легендой, мог подойти к ней близко и не решился этого сделать!
Но я был на похоронах Жукова. Гроб с телом маршала установили в Центральном доме Советской Армии. Шел проливной дождь. Но никто из пришедших проститься с Жуковым не обращал на это внимания. Очередь стояла огромнейшая! Я ехал в машине, и милиционеры, находившиеся в оцеплении, узнавали меня и пропускали.
В августе 46-го…
В ДЕТСТВЕ об актерской профессии Михаил Ульянов, как это часто водится, и не мечтал. В небольшом сибирском городке Тара, где он рос, и театра-то своего не было. Так что лет до пятнадцати мыслей о театре даже не возникало. А потом… Потом в Тару приехал на гастроли тобольский театр, побывав на спектаклях которого, Ульянов подумал: «Может, стоит попробовать?» Тем более что кое-какой «опыт» у молодого человека уже имелся: вместе с друзьями Михаил участвовал в художественной самодеятельности, играя в школьных постановках.
— Особого стремления в актеры у меня не было. Люди этой профессии казались мне чуть ли не иноземцами. Во время войны мама посылала меня на рынок, где я торговал морковкой. И когда за покупками приходили находящиеся в эвакуации артисты, они выделялись из обычной толпы — и внешне, и даже одеждой, которая, как и у всех, была штопаная-перештопаная, но я этого не замечал. И вот я решился поехать в Омск. Во что бы то ни стало на сцену не стремился. Поэтому, видимо, и решился уехать из дома, так как вопрос «поступлю — не поступлю» не был для меня судьбоносным. Когда мать услышала о моих планах, то спокойно сказала: «Если ты так решил, я мешать не буду».
Отучившись несколько лет в Омске, Ульянов решил попробовать поступить в Москве. В августе 1946 года с небольшим чемоданом он приехал в столицу. Первым делом отправился искать студию Алексея Дикого, в которую хотел поступить. Не потому, что мечтал учиться именно у этого актера. Просто это была единственная студия в Москве, о которой Ульянов слышал. Но оказалось, что ее давно не существует. В растерянности молодой артист попытался поступить в Театральное училище им. Щепкина, но прошел только два тура. Бросился поступать в студию при МХАТе — та же история.
Полностью отчаявшись, Михаил брел по Арбату и неожиданно нос к носу столкнулся со знакомым парнем, который тоже приехал из Омска. Он-то и посоветовал будущему художественному руководителю Театра им. Вахтангова попробовать свои силы в театральном училище при Вахтанговском театре, о котором (училище, разумеется) молодой человек тогда и понятия не имел. Роман с театром начался: Ульянов был принят и вот уже 56 лет выходит на сцену Вахтанговского.
— Меня вызвал директор театра и сказал, что необходимо подумать о гриме. «Киров должен быть как настоящий. Ты выходишь, а по залу прокатывается: «Похож!» А дальше уж само пойдет», — говорил он. Однако гример «Ленфильма» работать со мной отказался. Я действительно был совсем не похож на своего героя — тощий после голодного студенчества, шея мальчишеская, длинная. Но главное — лицо: лоб, скулы, подбородок ну никак не тянули на кировские. Тогда мы обратились к гримеру с телевидения, и тот согласился. Из пропитанных специальным клеем слоев ваты он нарастил мне «мясо»: скулы, щеки, лоб. В конечном счете я был похож на бурундука из папье-маше: круглые щечки, запрятанные в них глазки.
И вот мой выход на сцену. И вдруг все мои наклейки отходят от лица в разные стороны и встают в виде больших ушей. Я не провалился на месте, наверное, лишь благодаря своим сибирским нервам. За кулисами директор, говоря очень неинтеллигентные слова, сорвал с меня все эти бурундучины, отчего и мой следующий выход, судя по всему, произвел эффект: вместо полнощекого человека, покинувшего сцену несколько минут назад, изумленному залу явился, пусть такой же сильный духом, но с изможденным лицом юноша.
Потом в ленинградской газете я прочитал рецензию, где говорилось, что М. Ульянову, по причине его молодости, еще не все удается в роли такого масштаба.
Почему Ульянов боялся Ленина?
Почему Ульянов боялся Ленина?
Актеру потом часто приходилось играть роли сильных мира сего — и Сталина, и Наполеона, и, разумеется, Ленина в спектакле «Человек с ружьем». На одной из встреч кто-то из зрителей спросил Ульянова: «Вас в Кремле консультировали, как играть Ленина согласно партийности в искусстве?»
— Нет, один раз только было, — ответил Михаил Александрович. — Когда в те годы театр выезжал за границу (а тогда поехать за границу -это как в рай попасть!), то вызывали к представителю министерства, а иногда и к самому министру, и настраивали. Перед отъездом в Австрию, где мы должны были играть наш репертуар, в том числе пьесу «Человек с ружьем», министр культуры Фурцева вызвала коллектив, тогдашнего руководителя Рубена Симонова и сказала: «Вы понимаете, како-ое это ответственное задание! Вы едете в самое логово врага, в средоточие капитализма! «Принцесса Турандот» — это ерунда, игрушки, а вот «Человека с ружьем» надо поднимать на недосягаемую высоту! Мы должны показать преимущество нашей жизни». И так далее. «А кто играет Ленина?» — спросила она. А меня не было, я был на съемке. «Как? — узнав, что это я, она закричала, говорят, не своим голосом. — Как он смеет играть такие роли, играя Ленина?» А дело в том, что я до того снялся у Басова в «Тишине», в роли этакого стукача, мерзавца. Ну интересно же! И вот Фурцева была категорически против, чтобы я смел играть низких персонажей.
Я видел, как погиб такой великолепный актер, как Смирнов. Он играл во МХАТе и пришел к такому состоянию, что стал ощущать себя Лениным. Входил и говорил, картавя: «Здравствуйте, товарищи!» Он же неживой был. «Упаси меня Бог», — думал тогда я. И кинулся играть стукача! Я играл много отрицательных ролей. И еще боялся. Боялся Жукова, Ленина — боялся, что с ними я окаменею. Одна из моих любимых ролей — это странно, но это так! — роль, которую я играл с Ирой Купченко в фильме «Без свидетелей». Персонаж омерзительный, он приходит к своей бывшей жене выпрашивать некую индульгенцию, чтобы ее нынешний муж, оказавшийся начальником моего героя, не прищучил его … И интересно, как он юлит, крутится, словно уж на палке! Кого потом только не играл Михаил Александрович! Одна из его последних работ — двухсерийная лента Валерия Ахадова «Подмосковная элегия», в которой Ульянов играет роль народного артиста СССР Черкасского. И хоть и уверяет он, что Черкасский не имеет с ним ничего общего, почему-то не до конца в это верится. Московскую квартиру, в отличие от своего экранного героя, Ульянов, к счастью, действительно не сдает. Но в волнении перед премьерой или взаимоотношениях с внучкой что-то общее наверняка есть. «Вы как с внучкой-то, Михаил Александрович, — спрашиваю, — общий язык находите?» «Да когда как, — улыбается Ульянов. — Бывает, она меня жизни учит. Говорит мне: «Ничего ты, дед, не понимаешь. Сейчас все совсем по-другому». Кстати, взаимоотношения со временем- это отдельная тема. Может, не совсем уместно говорить так применительно к мужчине, но Ульянов удивительно красиво постарел. Наверное, фраза о «годах, которые богатство» — это о нем. Лет несколько назад в одной из газет я прочитал слова Михаила Александровича, обращенные к журналисту: «Вы что думаете, я за прожитые годы каяться буду? Не дождетесь. Каяться надо, если бы я лгал. А я не лгал». А от него ведь действительно многие ждали покаяния. Как же — и членом ЦК партии был, и на съездах заседал, и звание Героя Соцтруда имеет. Все вроде так. Вот только каяться-то в чем? В том, что всегда был любим и востребован?
А во власть Ульянов, по его словам, попал случайно. «Когда был XXV съезд партии, — говорит Ульянов, — я был рядовым членом партии, в составе делегации районной партийной группы сидел на съезде. Вдруг секретарь нашего райкома говорит мне: знаешь, тебя выдвигают в ревизионную комиссию! Думаю, дело было так. Сидят они кружком и размышляют: доярка у нас есть, слесарь есть, артиста нет! А вот Ульянов — он известный, давайте его. Так я совершенно случайно попал в номенклатуру.
Улыбка невеселого человека
КАК это ни банально прозвучит, но у каждого из нас — свой Ульянов. Дочери актера Елене, например, больше всего отец нравится в фильме «Бег» по роману Булгакова.
Самому Михаилу Александровичу наиболее дорог его Егор Трубников из картины «Председатель». «Жаль только, что в последнее время этот фильм редко показывают», — говорит он.
— А ностальгия по тому времени у вас есть?
— Есть, конечно. И не только у меня. Она от испуга. Мы же жили подпольной жизнью — мясо подпольно по знакомству получали и разговаривали подпольно. Тогда ведь была система кухонных разговоров, все было в тайне.
Мне тут один актер сказал недавно: «Слушай, как скучно в театре жить стало. Ни партсобрания нет, ни товарищеского суда. Поговорить негде». Раньше действительно такие громы-молнии метали, такие крики. Сейчас никто не кричит. Шипят в основном.
Об Ульянове говорят, что человек он мрачный и невеселый. И когда я во время нашей встречи увидел на его лице улыбку, то даже зажал палец — надо же, подумал, стоит запомнить: Ульянов улыбнулся. А Михаил Александрович через какое-то время взял и улыбнулся еще раз, а потом и вовсе рассмеялся. Однако назвать актера весельчаком было бы, пожалуй, перебором. Слишком хорошо, наверное, знает Ульянов жизнь, и знание это, как говаривал кто-то из великих, приумножает печали.
— А себе цену вы знаете, Михаил Александрович?
— Знаю. Должен сказать, что оцениваю себя не на пять с плюсом. Я же живой человек, у меня много недостатков.
Комментариев нет:
Отправить комментарий