ВООБЩЕ-ТО Юрий Левитан мечтал стать артистом. Известным, чтобы афиши повсюду висели и автографы на каждом углу просили. Пробовал даже поступать в кинотехникум, получил направление в Москву, но отношения с кино из-за забраковавшей семнадцатилетнего паренька приемной комиссии не сложились. Так бы и вернулся он в родной город Владимир, не попадись ему на глаза объявление о наборе в группу радиодикторов.
От трубы к юрбору
«БЫЛА не была», — решился юноша и через день вновь предстал перед очередным жюри. Членов комиссии, среди которых был знаменитый мхатовский актер Василий Качалов, разумеется, не могли не смутить и юный возраст поступающего, и его провинциальный костюм — спортивные штаны и полосатая футболка, и владимирское оканье. Но все решил голос — четкий, поставленный, завораживающий. Не зря же в детстве ребята прозвали Юрия Трубой — его голос был слышен за несколько домов, и нередко отчаявшиеся мамаши просили мальчика позвать своих запропастившихся чад.
Так Юрий Левитан был зачислен в группу стажеров Радиокомитета, чтобы вскоре стать диктором № 1, чья популярность вполне могла сравниться со славой главной советской кинозвезды Любови Орловой.
Первое время Левитан занимался тем, что разносил по кабинетам различные бумаги, готовил коллегам чай и бутерброды, а по ночам усиленно избавлялся от «володимирского» говора. Наконец, Юрию поручили прочесть по радио статью из «Правды»- так в тридцатые годы передавали в отдаленные уголки Советского Союза тексты завтрашних газет: диктор почти по слогам читал материал, а стенографистки на местах записывали и отправляли статьи в типографию.
Надо же было случиться, что в тот день, а точнее, в ночь, когда стажер Левитан впервые получил доступ к микрофону, у приемника оказался Сталин. Вождь традиционно работал по ночам, и радио в его кабинете не выключалось. Услышав Левитана, он тут же набрал номер телефона тогдашнего председателя Радиокомитета СССР и сказал, что текст его завтрашнего доклада на открывающемся утром XVII съезде партии должен прочесть диктор, который только что передавал статьи из «Правды»…
В 12 часов дня в студию привезли запечатанный пакет со сталинской речью. Белого от волнения Левитана провели в студию, где он в течение пяти часов читал «священный» текст, не сделав при этом ни одной ошибки. На следующий день девятнадцатилетний юноша стал главным диктором Советского Союза. Называть официальный голос Кремля «трубой» никому уже и в голову не приходило. Коллеги между собой уважительно окрестили Левитана Юрбор — от имени-отчества Юрий Борисович.
Несмотря на безоговорочное признание коллег и начальства, Левитан продолжал серьезно работать над своей дикцией. Просил кого-нибудь из помощников поворачивать лежащий перед ним текст то вправо, то влево, а то и вовсе становился на руки и читал написанное вверх ногами.
Враг Гитлера № 1
В ИЮНЕ 41-го именно Левитан прочел сообщение о начале войны и потом на протяжении всех четырех лет сообщал стране о ситуации на фронтах. Маршал Рокоссовский как-то сказал, что голос Левитана был равносилен целой дивизии. А Гитлер считал его врагом рейха № 1. Главнокомандующий Сталин значился под номером 2.
За голову Левитана было обещано 250 тысяч марок, а специальная группа СС готовилась к заброске в Москву, чтобы ликвидировать диктора. Для того чтобы обезопасить главный голос СССР, Левитану выделили охрану, а по городу распускали ложные слухи о его внешности, благо в лицо Юрия Борисовича знали немногие.
Однажды это чуть было не сыграло с Левитаном недобрую шутку. «Нас не покидала одна мысль, одна мечта — когда же наконец доведется читать приказ о полной победе над гитлеровской Германией? — вспоминал он. — И эта мечта сбылась… 9 мая 1945 года мне выпало счастье прочесть акт о безоговорочной капитуляции Германии… А вечером нас с председателем Радиокомитета Алексеем Александровичем Пузиным вызвали в Кремль и вручили текст приказа Верховного Главнокомандующего о Победе над фашистской Германией. Прочесть его надлежало через 35 минут.
Радиостудия, откуда велись такие передачи, находилась недалеко от Кремля, за зданием ГУМа. Чтобы попасть туда, предстояло пересечь Красную площадь. Но перед нами — море людское. С помощью милиции и солдат взяли с боем метров пять, а дальше — никак.
«Товарищи, — кричу, — пропустите, мы по делу!»
А нам отвечают: «Какие там дела! Сейчас по радио Левитан приказ о победе передаст, салют будет. Стойте, как все, слушайте и смотрите!»
Ничего себе совет… Но как быть? Если пробьемся дальше, в такое плотное окружение попадем, что не выберемся. И тут нас осенило: в Кремле ведь тоже есть радиостанция, нужно читать оттуда! Бежим назад, объясняем ситуацию коменданту, и тот дает команду охране не останавливать двух бегущих по кремлевским коридорам людей. Вот и радиостанция. Срываем с пакета сургучные печати, раскрываем текст. На часах 21 час 55 минут. «Говорит Москва. Фашистская Германия разгромлена…»
Отец-одиночка
О СВОЕЙ популярности Юрий Борисович говорил со свойственным ему юмором. «Я как-то спросил у него: «Юра, тебе твоя популярность не мешает?», — вспоминал актер Борис Сичкин. — «Очень мешает, — ответил Левитан. — Понимаешь, раньше, когда меня никто не знал, я шел и плевал направо и налево, а сейчас, чтобы плюнуть, надо искать урну».
Однако несмотря на всенародное обожание личная жизнь у Левитана не сложилась. Женился он в 1938 году на красавице — студентке Института иностранных языков. При первой же встрече он взял ее за руку и произнес: «Люблю тебя…». А помолчав, продолжил: «…Петра творенье!» и до конца продекламировал вступление к пушкинскому «Медному всаднику».
Молодые поженились, у них родилась дочь Наташа. Но через 11 лет совместной жизни супруга Левитана, которую друзья в шутку называли Мадам Приказ, полюбила другого человека. «Что ж, уходи. Останемся друзьями», — сказал Юрий Борисович. И до конца дней действительно поддерживал с бывшей женой и ее вторым мужем дружеские отношения. Они даже Новый год встречали вместе. «Это моя двоюродная сестра», — представлял в компаниях Левитан бывшую супругу.
Сам Юрий Борисович больше не женился и жил в квартире на улице Горького (ныне Тверская) вместе с дочерью Наташей и тещей Фаиной Львовной. Та обожала зятя, пусть и бывшего, и всячески старалась создать дома уют. Когда Левитану, которому по статусу полагались всевозможные льготы, предложили пропуск в кремлевскую столовую, Фаина Львовна отговорила его воспользоваться лестным на первый взгляд предложением. И сама готовила Левитану его любимый винегрет, который он мог есть на завтрак, обед и ужин.
Начиная с семидесятых годов Юрий Борисович почти не выходил в прямой эфир. Начальство считало, что голос Левитана ассоциируется у населения с какими-то чрезвычайными событиями. Мол, не читать же диктору, объявлявшему о начале войны или салюте в честь Дня Победы, сводки об итогах уборочной.
И Левитан, которому первому среди дикторов присвоили звание народного артиста СССР, стал озвучивать кинохронику, читал закадровые тексты к художественным фильмам, записал для истории «Сообщения Информбюро» (во время войны выступления Левитана никто, разумеется, не записывал). А еще с удовольствием встречался с ветеранами, для которых его голос был так же свят, как сама память о минувших боях.
В августе 1983 года Юрия Борисовича пригласили принять участие в торжествах по случаю 40-летнего юбилея со дня освобождения Орла и Белгорода. Перед отъездом Левитан пожаловался друзьям на боли в сердце. Но на все попытки отговорить его от поездки неизменно отвечал: «Я не могу подвести людей. Меня ждут».
Тот август выдался необычайно жарким — столбик термометра зашкаливал за 40 градусов. На поле под Прохоровкой, где во время Великой Отечественной состоялась знаменитая Курская битва, Юрию Борисовичу стало плохо. Врачи деревенской больницы, в которую доставили Левитана, ничего сделать уже не могли.
Народному диктору было 69 лет...
Комментариев нет:
Отправить комментарий