КОНЧАЛОВСКОГО невозможно смутить каким-нибудь острым вопросом. Любая журналистская каверза кажется детским лепетом на фоне его мемуаров.
— Для меня мои книги — это не мемуарная литература, это размышления о собственной жизни.
— Порой эти размышления чересчур откровенны. Стоит ли настолько раскрываться перед читателями?
— Это вы у них спросите. Я написал так, словно разговариваю с вами на кухне. Люди, когда сидят на кухне (особенно в России, где все происходит на кухне), сидят себе и разговаривают: "Ах, она, сука, к другому ушла". Вы же не будете именно так писать, вы напишете: "Меня покинула жена…" А я написал именно так, как происходит в жизни. И это далеко не все, что я мог рассказать о себе.
— Но многие воспринимают ваши книги как попытку вывернуть себя и свою личную жизнь наизнанку.
— Я когда это написал, мысленно освободился от каких-то вещей. Многие, наверное, не читали Сартра и Руссо, которые, совершенно не стесняясь, писали о себе интимные вещи.
А вообще мы все — рабы своего имиджа…
— Вы написали две книги, всю жизнь свою вспомнили. Жизнь проста или мы сами себе ее усложняем?
— Есть прекрасное выражение: "Для тех, кто чувствует, жизнь — это трагедия. Для тех, кто думает, жизнь — это комедия". Все зависит от того, как ты думаешь.
В этой жизни можно добиться всего, чего угодно. Весь вопрос в том, сколько ты за это заплатишь.
— И чем платить?
— Самая дорогая вещь — человеческие взаимоотношения. Мы их очень трудно строим и очень легко ломаем. Не задумываясь о том, как это важно.
Все победы начинаются с победы над собой. И я к этому пока не пришел — я только начинаю это понимать.
Интересуюсь психологией. Во-первых, потому что я режиссер и мне нужно знать человека. А это означает знать себя. Я вот знаю себя, но ничего радостного в этом нет. Приходится все время закрывать глаза на свои недостатки, заметать их под ковер.
— Удается?
— Конечно! Видите — я счастливый человек! Совесть-то спит…
— Что такое в вашем представлении большой успех?
— Большой успех — прежде всего осведомленность. Русский зритель совсем не знает моих американских картин. Они не доходят до него. Для сравнения: "Титаник" посмотрели 400 млн. человек, а "Ближний круг" — 2 млн.
Мне кажется, что настоящий успех — это быть самим собой и еще за это деньги получать. А мы еще живем категориями середины ХХ века, где "быть знаменитым некрасиво, не это поднимает ввысь", что надо служить чистым идеям.
— У нас менталитет такой…
— Но почему ничего не меняется? Потому что, во-первых, денег мало платят. Если бы человек мог снять гениальную картину, а на следующий день проснуться знаменитым и купить остров, у него бы по-другому голова работала. Как в Америке. Там он знает, что всего одна картина может принести ему феноменальный успех и послезавтра он будет свободен, как ветер, и сможет никогда больше не работать.
— Голливуд стал для нас мерилом успеха. Финансового успеха или профессионального?
— В Голливуде очень сложно работать. И талант играет в этом деле важную роль, но не решающую. Главное — профессионализм. Талантливых людей много, а профессионалов — мало.
Талант — это способность выразить оригинально мир. Но эта способность сегодня мало кому нужна. В Голливуде по крайней мере. На сегодняшний день там очень мало людей, которые знают, как работать творчески. Большинство пришли из рекламы — им по 22 года, и они никогда не снимали настоящее кино. Но их берут с удовольствием, потому что у них нет известности, но много энергии.
— Наш кинематограф пошел по тому же пути — из рекламы в кино.
— Да, у нас то же самое будет происходить. Режиссером стать просто — нужно научиться технике, грубо говоря. А вот мыслителем стать сложно. Большая режиссура — это не только умение сказать, но и наличие того, что сказать.
Хичкок называл кино "доброкачественным шоком". Потому что кино должно обязательно давать шенкеля. Взбалтывать зрителя эмоционально. И если скучно смотреть очень умные картины, значит, они никому не нужны.
— Вернемся к Голливуду… Вы там адаптировались?
— Да что вы все — Голливуд, Голливуд… Тянет, конечно, в Голливуд магнитом. Спросите: где все англичане, которые испытали успех? Все в Голливуде. Потому что там можно снимать другое кино, с другим бюджетом. Это интересно.
А я… Я адаптировался, но успеха не получил.
…Я теперь хочу написать книгу о здоровье. Когда нет здоровья, все остальное теряет смысл.
— Почему вы задумались о своем здоровье? Ведь русскому человеку это не свойственно — он ест, что попало, а потом и до 50 лет не доживает.
— До 50 лет он не доживает не потому, что ест, что попало, а потому, что пьет. Русский человек питается лучше, чем американцы. В Америке феноменальное количество ожирений. Обилие дешевой еды не означает обилия хорошей еды. К счастью, в России плохой еды не так много. Люди питаются из огорода, русский человек еще живет едой ХVII-ХVIII века.
— Но в нашей жизни не так много удовольствий, чтобы мы сознательно от них отказывались…
— Удовольствие удовольствию рознь. Человек, который сидит на наркотиках, с таким же успехом может сказать: "А я не хочу отказывать себе в удовольствии". Но при этом он себя разрушает.
Я, например, весил 100 кг, когда мне было 23 года. Я ведь тогда в консерватории учился, с утра до вечера сидел за роялем. И водку пил. Решил худеть и начал заниматься своим здоровьем — стал выяснять, что такое еда, какая еда, одно, другое. Смысл не в том, чтобы жить горько и в чем-то себя ограничивать. Смысл в том, чтобы себя хорошо чувствовать.
— Вы согласны, что талант продуктивен лишь в голоде?
— Согласен. Это лишний раз подчеркивает, какое человек животное! Сам я никогда не был пресыщен. Я голодный человек. Во всех отношениях.
— Многочисленные женитьбы — это тоже проявление голода?
— Нет. Не везло, наверное… Или повезло в та-акой степени. Каждый раз, когда я женился, думал, что это последняя женитьба. Что хочу, наконец, построить дом, семью и т. д. Это же все было не так: "Ну давай поживем пару лет…" С этим нельзя начинать жить. А начинаешь жить с мыслью: "Ну, наконец-то!" А потом ничего не складывается.
Комментариев нет:
Отправить комментарий